* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

102 Донъ АНТОНИНЪ-МАРЕСКА ДОННОРСО, дюкъ де-СЕРРА-КАПРЮЛА, 1750 — 1822, родился въ Неаполе 5 Февраля 1750 г., началъ дипломатическую службу въ 1782 г., въ качестве полномочнаго министра и чрезвычайнаго посланника короля обеихъ Сицилш при дворе Екатерины II. Благодаря своей ловкости и личнымъ качествамъ, онъ сумелъ Неаполитанской миссш создать такое блестящее положеше, какого она еще никогда не имела, онъ заключилъ несколько выгодныхъ для своего отечества трактатовъ, часлуживъ въ то же время уважеше Русскаго кабинета. Въ царствовате Павла I онъ былъ не только ;дппственнымъ дипломатомъ, удержавшимся при Русскомъ дворе, но и сумелъ заслужить милости Императора, который пожаловалъ ему орденъ св. 1оанна 1ерусалнмскаго болыпаго креста и 11 Января 1800 г. Андреевскую ленту, Кочубей въ это время подозревалъ его въ какпхъ-то ннтрнгахъ вместе съ графомъ Литтой и находнлъ, что онъ имеетъ при дворе больше значешя, чемъ впце-канцлеръ (^т.-е. Кочубей), при чемъ последняго особенно огорчало, что въ церемон1яхъ онъ, какъ командоръ Мальтшскаго ордена, долженъ былъ шествовать ниже дюка Серра-Капрюла. Во время пребывашя въ Мнтаве Людовика XVIII, дюкъ заслужилъ благодарность Людовика своими заботами о королевской семье. Заняйе Неаполя лншпло Серра его владенш, но темъ не менее онъ никогда ничего не хотЬлъ принять отъ Наполеона, который старался привлечь его па свою сторону и де.талъ ему самыя блестящая предложешя, темъ более, что онъ сильно вредплъ Наполеону въ Петербурге свошгь вл1яшемъ на общественное мнете. „Quant a S.-С.“, ппсалъ С. Р. Воронцовъ, „je serais tres etonne si j’apprends que ce bavard ait de l’influence chez nous“. Онъ протестовалъ протпвъ Тильзитскаго мира и писалъ Александру I письмо, требуя пзменешя § 14 трактата; когда Неаполптанскш тронъ былъ гарантнрованъ Мюрату, Ceppa-Ranpio.ia остался въ Петербурге въ качестве частнаго человека, но не переставалъ упорно действовать противъ Наполеона, сделавшись центромъ оппозицш п руководите лемъ тайныхъ агентуръ во всей Европе и въ Англш. Положеше его сделалось двусмысленнымъ, и Род-жерсонъ въ 1808 г. писалъ: „La rupture a present ouverte naturellement a rompu les relations du bon duc de S.-C. avec notre cour; nonobstant je crois qu’il restera comme particulier ici. Il est tres generalement aime et estime meme de ces personnes qui ont a adopter d’autres principes que lui. Il est pour le moins dej'a demi-national et par son long sejour et par son union avec une des anciennes familles dans le pays“. A самъ дюкъ говорилъ: „Si la France demandait qu’il fut chasse, on n’oserait pas le faire par ce que le public y serait tout a fait contraire“- На Венскомъ конгрессе онъ защшцалъ интересы короля Фердинанда IV, после чего провелъ годъ на родине, которой не видалъ 32 года. По возвращенш въ Pocciio, въ 1820 г., по случаю смутъ въ Неаполе, онъ преподалъ королю несколько благпхъ советовъ, которые снискали ему мього сторонниковъ, затемъ, по прпглашешю короля, присягнулъ конституцш 1820 г. и кончнлъ темъ, что впалъ въ немилость, но остался на своемъ месте. Обладая крепкнмъ здоровьемъ, хотя и страдая временами подагрой, отъ которой нмелъ обыкновеше лечиться шампанекпмъ, Серра -Kanpio.ia скончался после трехдневной болезни 15 Ноября 1822 г. Александръ I написалъ его вдове, Анне Александровне, рожденной княжне Вяземской, трогательное письмо, а король Неаполитанск1Й выразнлъ его сыну чувства любви и уважешя къ покойному, К. Я- Булгаковъ, бывшш на похоронахъ его „вместе со всемъ городомъ“, писалъ брату о его кончине: „Умеръ почтенный дюкъ Серра, о коемъ все генерально сожалеютъ. Кто говорить, что онъ повредплъ себе желудокъ, а кто—что подагра поднялась, и это, кажется, вероятнее; добрый былъ старикъ, любнлъ Pocciio и русскихъ п ими былъ любимъ“- На это письмо А. Я. Булгаковъ отвечалъ изъ Москвы: „Соболезную искренно о смерти добраго дюка Серра-Капрюла. Онъ имелъ нравъ твердый, возвышенныя чувства и привязчивость къ своему Государю, достойныя почтешя. Во время оно, когда все ползало передъ Напо-леономъ, онъ одинъ почти его не прпзнавалъ и остался твердъ въ свонхъ правилахъ“. Какъ дипломатъ, онъ имелъ своимъ девнзомъ известное „предвидеть, выжидать и пользоваться“. (Съ мишатюры изъ собрашя Великаго Князя Николая Михаиловича.)