* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Шандор Ференци: его вклад в психоанализ (Гельмут Дамер) Согласно Ференци, психоаналитическая «техника» никогда не является окончательной (О IV, 239), точно так же как психоаналитическая теория непригодна для того, чтобы осилить новый эмпирический материал, отнеся его к той или иной категории; «напротив, должна происходить постоянная корректировка теории с учетом знаний, полученных на практике» (О III, 243). В сущности, психоанализ работает «двумя противоположными способами. он создает повышенное напряжение через отказ и релаксацию через предоставление свободы» (там же, 477). Проблему «иссякающего» анализа Ференци сводил к двум сериям корректирующих друг друга «технических» экспериментов, первый из которых, а именно предпринятый вместе с Отто Ранком опыт с «активным» анализом, где односторонне подчеркивался момент «диктатуры воспитания», «техники», нашел одобрение среди его коллег, тогда как второй — ориентированный на необходимость «изнеживающего», возмещающего «поствоспитания» и делавший основной акцент на моменте спонтанности пациента (и, соответственно, на «покорности» врача) — вызвал недоверие как у Фрейда, так и у большинства психоаналитиков. Первый опыт на пути обучения практическим приемам работы психоаналитика, которым в дальнейшем последовал в своей работе «Анализ характера» Вильгельм Райх (Reich 1933), привел к появлению психо-«техники» в подлинном смысле слова. Начиная с 1918 года Ференци настаивал на «активном вмешательстве в психический механизм пациента» (О III, 127), на попытках, приказывая (например, требуя вести себя наперекор фоби-ческому ритуалу избегания) и запрещая (суррогаты невротического сексуального удовлетворения), повысить у пациента давление влечений и тем самым ускорить ход анализа («Анализ "снизу"», там же, 282), добиться осознания вытесненного. Он использует сравнение с пассивно выжидающим «акушером», «который в критические моменты» должен быть «с щипцами в руках», «чтобы довершить роды, которые спонтанно уже не продолжаются» (О II, 45). Активная техника напоминает «лечение стимуляцией», которое подстегивает защитные силы и способствуют исцелению (там же, 84-85). В середине 20-х годов Ференци сам подверг критике «активную технику», главным образом из-за ее авторитарного характера: «Отношения между врачом и пациентом довольно сильно походили на отношения между учеником и учителем» (О III, 474). Следствием развиваемой им теории социализации, стало, пожалуй, изменение направления «технических» экспериментов: «Ребенка нужно привести к тому — даруя ему огромную любовь, нежность и заботу, — чтобы он простил родителей за то, что они произвели его на свет без его намерения, иначе немедленно заявит о себе потребность в разрушении» (там же, 450). Поскольку анализ стремится придать потерпевшему от родительского гипноза и интропрессии норм больше свободы и мужества, требуется не корректирующее, а всему потакающее поствоспитание: «Метод, который я применяю в отношении тех, кто проходит у меня анализ, по праву можно назвать изнеживанием. Жертвуя собственным комфортом, насколько это возможно, терапевт уступает желаниям и побуждениям пациента... Он ведет себя подобно нежной матери, которая не ложится спать до тех пор, пока не обговорит с ребенком все нерешенные маленькие и большие проблемы, страхи, дурные намерения, угрызения совести и пока все не уладит, то есть не даст успокоения» (там же, 503-504). Ференци, о потребности в любви и стремлении помочь которого говорится во всех биографических очерках, очевидно, пытался пересмотреть сообразные с реальностью рамки анализа в пользу его утопического ядра, фактически вырвать микросоциальность лечения «из действительности», устранить совершенное Фрейдом низведение психотерапевтической харизмы на уровень обыденности, возможность учить 183