* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

339 ГУТТЕНЪ 340 ыенуютъ собою поворота Г. отъ поээы къ прозе п отъ прпзвашя поэта къ деятельности публициста. Проявилась эта новая деятельность въ ддалогахъ, образцомъ которыхъ служилъ Лушанъ. Отецъ Г. все еще настаивалъ на юридической карьере для сына. Съ денежнымъпособ^емъ отъ него и отъ Аль­ брехта, a p x i e u n c K o n a майнцскаго, за написанный въ его честь панегирпкъ, Ульрпхъ снова отпра­ вился, въ 1515 г., въ Итал1ю, где прожпвалъ въ Болонье и въ Риме. Но и на этотъ разъ внпмаше его было поглощено не столько пзучешемъ права, сколько велпкпми вопросами того времени, въ осо­ бенности горячимъ литературнымъ споромъ, возго­ ревшимся по поводу нападешя кельнски хъ богослововъ на энаменитаго гуманиста Рейхлина. Г. близко принялъ къ сердцу это дело, и участвовалъ въ соста­ влены нзвестныхъ «Epistolae o b s c u r o r u m v i r o r u m » (письма темныхъ людей)—веселой, но безпощадной сатире надъ вожаками тогдашняго «мракобесия» и надъ вс^мъ схоластическпмъ бурсачествомъ. Въ 1517 г. Г. вернулся въ Гермашю черезъ Аугсбургъ, где, благодаря хлопотамъ ученаго патрищя Пейтингера, получилъ отъ императора Максимил1ана лавровый венокъ поэта. Когда папа Левъ X при­ ел ал ъ кардинала Каетана на Аугсбургсшй сеймъ, чтобы убедить пмперш предпринять давно замы­ шляемый походъ противъ турокъ, это послужило Г. темою для замечательной речи. Доказавъ опас­ ность, грозившую тогда отъ турокъ, онъ взываетъ къ княэьямъ, чтобы онп оставили свои молшя ссоры и разечеты и посвятили себя своему патрштическому долгу, дружно сомкнувъ ряды своихъ ратей вокругъ императора,—ибо, замечастъ Г., «на войне вождь важнее войска». Касаясь затемъ быта князей и вельможъ, Г. становится меткпмъ обличителемъ современныхъ ему правителей. Харак­ терно при этомъ, что мысль рыцаря - гуманиста обращается къ народу. «Знаете ли вы» спрашпваетъ онъ, «что народъ объ этомъ думаетъ? Онъ, правда, хочетъ, чтобы вы имъ управляли, во не желаетъ, чтобы его губили, и мнопе среди него уже думаютъ, какъ бы насильственно помочь горю». Указывая на неминуемую смуту, Г. становится пророкомъ разразившагося семь лета спустя тсрестьянскаго возсташя. Надежда Г. быть принятынъ на службу къ императору не осуществилась; но друзья пристроили его ко двору a p x i e n n c i c o n a майнцскаго. Тута и въ жизни Г. обнаружился тотъ разладъ, кото­ рый былъ такъ часто удёломъ гуманистовъ: разладъ между служешемъ меценату и независимостью мыс­ лителя и публициста. Г. пришлось призадуматься надъ этпмъ разладомъ. Онъ сделалъ это въ ддалоге о «Придворной жвзвп» п въ посланы къ нюрнберг­ скому патрищю и гуманисту Пиркгеймеру, дышащихъ восторженною готовностью служить д,ълу просвещешя и благороднымъ патрютнэмомъ, глубоко сознающимъ свою солидарность съ успехами обра­ зовашя п всем1рной культуры. Въ послаши къ Пиркгеймеру Г. даетъ обётъ усердпо бороться за свой идеалъ и выражаета твердую надежду на скорое его осуществлен е. Не следуетъ доса­ довать на медленный успехъ добраго дела: прпдета время, «когда лучппл науки воскреснуть, знаше обоихъ древнихъ языковъ соединить насъ съ гре­ ками и итальянцами, просвещеше совьетъ себе гнездо въ Германы, а невежество будетъ изгнано за ГипербореЙсшя горы, къ балпйскому побережью». Послаше заканчивается ликующимъ восклицашеыъ: «О векъ, о науки! какъ радостно жить, п не время теперь отдаваться покою». Несмотря на то, что Г. состоялъ при дворе примаса германской церкви, его сатира все резче и резче обращалась противъ прн: тяэашй и злоупотреблешй Рима. Уже въ своей речи о турецкомъ походе онъ взывалъкъ Германы быть на стороже протпвъ Рима столько жо, сколько про­ тпвъ Азы. Вследъ затемъ онъ издалъ сочинеше Баллы о даре Константина, привезенное имъ въ рукоппси пзъ Италы, и предпослалъ ему отчасти ироническое посвящеше папе Льву X . Римскому вопросу отведево главное место и въ замечательныхъ д]алогахъ 1519—20 гг.: «Лихорадка» (два диа­ лога), «Наблюдатели» и «Римская 1ропца». Рамка ддалога «Наблюдатели» запмствовава у Лушана. Солнце и его сынъ Фаотонъ смотрята съ небосклона на землю и замечаютъ большое скоплеше людей, по поводу Аугсбургскаго сейма. На вопросы сына Солнце даетъ разъяснены, и въ эту рамку вставлена критика политичоскаго строя Гермаши. I I здесь до­ стается рпмскимъ «куртизанамъ». Кардиналъ Каетанъ, недовольный холодомъ въ Германы, грозить солнцу отлучешемъ, а затемъ требуетъ, чтобы оно напустило чуму на Гермашю, для очищешл доходныхъ места, которыя могли бы быть заняты ставлен­ никами Рима. Самыя сильныл выходки противъ Рима заключаетъ въ себе д!алогъ: «Римская Троица». Ядро ддалога представляетъ собою лаконичесшй, но со­ крушающей памфлета противъ Рима, построенный на указаны т р е х ъ свойствъ или предметовъ, ко­ торыми изобилуетъ РИМЪ, И И которыхъ ему недоЛ стаетъ. Напр., трехъ вещей все желаюта въ Риме: короткой обедни, старыхъ золотыхъ монета и рос­ кошной жизни; три вещи богомольцы уноелта съ собою нзъ Рима: нечистую совесть, разстроенные желудки и пустые кошельки; о трехъ вещахъ не хотятъ слышать въ Риме: о вселевскомъ соборе, объ исправлены духовнаго чина и о томъ, чтобы немцы взялись за умъ; трехъ вещей въ Римё всего больше боятся: единешя немецкихъ князей, прозрешя на­ рода п обличешя римскаго обмана, и т. д. Не­ смотря на ташя резшл выходки протпвъ Рима, ко­ торыми Г. по времени опереднлъ Лютера, онъ относится къ римскому вопросу, до 1520 г., какъ гуманиста, т.-е. вовсе не касается релипозной сто­ роны дела п не идетъ далее требованы реформъвъ церковномъ управлены. Овъ прямо оговаривается что у церкви не нужно отрезывать голову, а предполагаета, что съ уничтожешемъ многочисленныхъ римскихъ вымогательствъ, съ уменыпешемъ во сто крата бенефпщ'й и прелатуръ, съ возстановлешемъ власти епископовъ и съ разръшешемъ священникамъ жениться, р и м с к а я K y p i a сама испра­ в и т с я . Когда Г. впервые услышалъ о тезисахъ Лютера противъ индульгенщй, онъ отнесся къ этому делу съ большимъ пренебрежешомъ, какъ къ ссорё монаховъ. Онъ выразнлъ желаше, чтобы обе парты— сторонники п противники папскнхъ индульгенщй— взаимво другъ друга истребили. Но мало-по-малу Г. приходилъкъ убежденш, что виттеибергеюй монахъ делаетъ народное дело, п что рнмешй вопросъ можетъ найти разрёшеше только съ его помощью. Г. обращается къ изучены) св. Писашл и начпнаета приводить пзъ него тексты: онъ переходить къ употреблению немецкаго языка въ своихъ сочннешяхъ п даже переводить по-немецки свои прежше латпнеше д1алоги; наконецъ, онъ вступаета въ сношешя съ Лютеромъ (первое письмо къ нему Г. отъ 4 шня 1520 г.) и становится въ рядъ борцовъ за Лютерово дело. Пылкая полемика Г. противъ Рима не могла остаться тамъ незамеченного: кур­ фюрста майнцсшй получилъ оттуда буллу, которая делала для него невозможвымъ держать у себя Г. Последшй нашелъ убежища у могущественнаго рыцаря Франца ф. Знкннгена, замокъ кото­ раго уже ранее былъпрштомъ для некоторыхъ дру-