* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

XXX Лексические маркеры, обозначающие отрицательные эмоции, довольно легко сводятся в семь групп: 1) злоба/но/ый, озлобление/'но/ый, злость (166 — 2 2 ) , исступление/нно/ый (82 - 2 1 ) , яростно/ый/сть ( 4 3 - 1 5 ) , гнев/но/ый (55 - 1 3 ) , истерически/ий (27 - 1 1 ) , бешено/ый/ство (38 - 1 0 ) , свирепо ( 1 1 - 9 ) , сердито, рассер­ диться (28 - 4 ) , неистово/ый ( 2 2 - 9 ) , остервенение/иться (б - 3 ) , дико (9 - 3 ) ; 2) испуг/анно/ый/аться ( 1 8 0 - 3 3 ) , робко/ий, (о)робеть (97 - 2 6 ) , ужас (35 - 4 ) , пугливо (6 - 5 ) , помертветь (6 - 4 ) , замирать (16 - 4 ) , {за)трепетать (18 - 3 ) , боязливо ( 5 — 2 1 ; 3) отчаяние ( 6 9 - 1 3 ) , горестно/ый/ть ( 3 0 - 1 4 ) , грустно /ый/сть (40 - 4 ) , печально (4 — 4 ) ; 4) мрачно/ый ( 3 0 - 5 ) , угрюмо (18 - 9 ) ; 5) раздражение/аться/ительно/ый/сть (94 — 2 0 ) , досада/ливо/овать ( 7 6 ^— 1 7 ) , негодование (77 - 1 6 ) , ненавистно ( 6 - 6 ) , . недовольный (10 - 3 ) , неудоволь^ ствие (5 — 3 ) ; 6) тревога/жно, (вс)тревожиться (47 - 1 0 ) , озабоченно/ый (12 — 3 ) ; 7) укор/изна/енно (28 - 1 2 ) , обидеться/чиво/женный (26-4). Продолжая линию микрожанровой дифференциации, можно обратиться к ста­ тистическим словарям отдельных персонажей, также имеющимся в электронной части Словаря. Какое-то представление о характере информации, потенциально присутствующей в этих списках, можно получить из таблицы 0 0 8 . Хотя объем прямой речи каждого отдельного персонажа и невелик, все же и в этом случае часто обнаруживаются лексические маркеры. Например, у князя Мышкина мы находим 58 маркеров, в т. ч. S=9: о (междом.), я; S = 8 ; очень; S=5: да (утверждение), Мари, Парфен, что; S=4: Аглая Ивановна, вы, дети, знать, Лебедев, может быть, этот; S=3: а х , Бурдовский, был, деревня, когда * крест, мочь, почти, совсем, ужасно/ый. Само число лексических маркеров в какой-то мере зависит от объема текста данного персонажа, но в еще большей степени — от специфичности функ­ циональной роли персонажа. У Лебедева, например, число лексических маркеров превышает сотню, возглавляет их «индивидуализирующий» маркер - с ; ту же функциональную роль выполняют у него изволить, благороднейший, сиятельней­ ший, многоуважаемый, низкий (самоквалификация), ничтожный, нищий, сирота. В списках лексических маркеров персонажей есть немало индикаторов тех или иных стилистических регистров. Хорошими индикаторами разговорности вы­ ступают следующие союзы и частицы: а, ведь, вот, да, же, ну, -то, уж. Их совокупная относительная частота (на 1000 словоупотреблений) располагает персонажей «Идиота» в таком порядке: Иволгин-старший 2 3 , Ипполит 2 3 , Аглая 32, Лебедев 37, князь Мышкин 38, Епанчин 4 8 , Лизавета Прокофьевна 5 8 , Н а ­ стасья Филипповна, Рогожин 7 2 . В списках лексических маркеров персонажей отдельный пласт образуют слова, отражающие особенности социального статуса. В романе «Идиот» особое положение занимает Рогожин — среди его маркеров мы находим: ли, божиться, венец, венчаться, вишь, дескать, кажись, куды, машина (поезд), н е б о с ь , ноне, парень, подлец, помереть, порешить, пуще, тварь, тьфу, учительша, хошь, эвона, эк, этакой, эфтот, эх. Как видим, здесь представлены самые разнообразные социально-стилистические группы: и просторечные {порешить, учительша, эвона, ноне, дескать, парень), и прямо диалектные {эфтот), и та­ кие, у которых народный колорит обязан лишь большей частоте употребления в сравнении с литературным языком (божиться, венец, верно, помереть, пуще, эх) . Столь внушительная доза «народных» слов в списке лексических маркеров Рогожина — явное свидетельство того, что «народный колорит» был самостоя­ тельной целью автора при речевой характеристике этого героя романа. Этот вывод, полученный на статистически значимом материале, подкрепляется н е ­ сколькими десятками аналогичных слов, встретившихся по одному разу (и, сле­ довательно, недоступных для статистического анализа на первом э т а п е ) : -от, беспременно, вона, выискаться, глядь, дивить, кабы, карачки, кондрашка, люб, молвить, надоть, напоследях, окаянный, окромя, ономнясь, осердиться,