* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

9 О. В. ЛПТЕКМАН. 10 ученье, но незаметно для себя стал вносить в него то, что мне было дорого, то, чем я тогда был жив—социализм. И первая моя ученица—Параша, отдавшись моему понима­ нию евангелия, сама стала социалисткой. Я был тогда экзальтирован, притом еще и в религиозном отношении: это было сложное и довольно таки путанное душевное состоя­ ние, в котором рядом уживалось реальносоциалистическое миросозерцание с еванге­ лически-христианским. Весной 1875 г. я получил желанное место фельдшера в Пензенской губ., но заехал по пути в Петербург. В Петербурге я решил прежде, чем поехать в деревню, принять православие. Никто из близких и товарищей не знал этого, хотя ужасно удивились, когда раз застали меня погруженным в молитвен­ ник и катехизис. Крещение мое состоялось. И должен сказать: я почувствовал себя тогда словно обновленным. „Я иду .в народ,—ду­ мал я,—не евреем уж, а христианином, я при­ общился к народу". Настроение мое то­ гда было очень приподнятое. Я выска­ зывался за желательность вести пропа­ ганду в народе, опираясь на ^евангелие— на опыте в Псковск. г. В таком настрое­ нии я уехал в Пензенск, губ., работая здесь в земской больнице фактически врачей, официально фельдшером, на жа­ ловании 15 руб. в месяц. Я устраивал при больнице что-то в роде клуба—в боль­ шой палате для выздоравливающих, читал им „Хитрую механику", „Сказку о четырех братьях" и пр. Через год такой работы в народе, я спрашивал себя, что же я успел в смысле распространения социали­ стических идей в народе... Стало ясно, что пропаганда социализма при теперешнем развитии народа не может иметь успеха. Надо перейти к действию. Злобою дня был тогда в Петербурге радикальный пересмотр программы и тактики. Первой публичной демонстрацией молодежи против правительства была демонстрация на похо­ ронах Чернышева 3 марта 1876 г. Затем последовала Казанская демонстрация, орга­ низованная „Северно-народнической груп­ пой" (бунтарями) б декабря 1876 г. Я вы­ ехал в Петербург в 1877 г., как один из делегатов от ростовско-харьковск. кружка для окончательных переговоров с „Севернонароднической революционной группой бун­ тарей", которая в 1878 г. стала известна под назв. об-ва „Земля и Воля". *) В ре­ зультате переговоров и по выработке общей программы, эти кружки слились в одно об­ щество. В центре этой программы была ор*) Марк Натансон еще осенью 1876 г. говорил мне, что О-во будет носить название О-ва .Земля и Воля в память одноименного О-ва 60-х г.г., но фактически Аптекман прав, что это название окончательно закре­ пилось с выходом центр, орг. этого об-ва „Земля и ." В. Фигнер. 11 В м я ганизация деревенских поселений. Эти по­ селения и были организованы на Волге, на Кубани и на Дону. В виду организации деревенских поселений в Саратовской г. пе­ реехал туда, чтобы вступить, согласно реше­ нию центра, в саратовск. колонию (там я за­ стал уже из членов петерб. кружка Плеха­ нова, Александра Михайлова и др.). Весной 1879 г. центр вызвал меня в Петербург на подмогу Плеханову для занятий с рабочими, и тут же стали намечаться первые симп­ томы будущего раскола, так как наш „центр" ударился исключительно в террор. После выстрела Соловьева начались аресты, казни, террористическая деятельность становится верховным принципом революционной так­ тики, В оппозиции с этой группой и стала т. наз. „деревенщина" во главе с Плехано­ вым, М. Р. Поповым, Игнатовым, мною и др. Эти разногласия все больше обостря­ лись, и у нас зародилась идея съехаться и прийти к окончательному соглашению. На Воронежском съезде (в конце июня 1879 г.) все разногласия были улажены, удалось крепко сплотиться, присоединить новых чле­ нов; единственный, кто был против решений съезда, Плеханов тогда и вышел из органи­ зации „Земля и Воля". По окончании съезда я уехал из Воронежа в Петербург и потом в Кубанскую область для сношений с ме­ стной революц. народнической группой. Вер­ нувшись в Петербург, я застал о-во „Земля и Воля" уже расколовшимся на две само­ стоятельные фракции: „Народная Воля" и „Черный Передел". Я долго не мог мириться с этим. Попытка моя сохранить, по крайней мере, „Землю и Волю", как центральный орган обоих фракций, окончилась неудачей. Организация „Черный Передел" была обяза­ на своим возникновением энергии старых землевольцев—М.Р. Попова и Г. В. Плеханова, Преображенского и новых членов—Н. П. Щед­ рина и Е. Н. Ковальской, Пьянкова и др. В состав редакции органа „Черный Пере­ дел" вошли: Плеханов и я, позже П. Б. Аксельрод. Мне же было поручено составление „Письма к бывшим товарищам". В начале 1880 г. начался уже выезд за границу глав­ ных членов „Черн. Передела", которым оставаться дольше в России нельзя было. Выехали Дейч, Стефанович, Засулич и Пле­ ханов. Нашу гибель ускорило предательство нашего же черно передельца Жаркова. По­ шли аресты, и 31 января 1880 г- был аре­ стован и выслан и я. В начале ноября 1881 г., после почти двух­ летнего мытарства по русским и сибирским тюрьмам, острогам и этапам-клоповникам, я прибыл, наконец, в место моей ссылки—в с. Усть-Майское (Якутск, обл.), где жил каракозовец П. Ф, Николаев, потом был переведен в слободу Амга, где была уже небольшая колония „государственных": долгушинец И. И. Папин, В. Г. Короленко, ад-