* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

О (550–566) О Сферу научных интересов С. Н. Орловского составляли проблемы военного уголовного права, а также уголовного процесса. Основные работы: «Районирование Юго-Востока и построение суда и прокуратуры» (Еженедельник советской юстиции. 1924. № 14); «О борьбе с преступностью» (Еженедельник советской юстиции. 1924. № 22); «Почти итоги» (Еженедельник советской юстиции. 1924. № 26); «Реформа военного судоустройства» (Еженедельник советской юстиции. 1924. № 41); «Революционная законность и Красная Армия» (М., 1926); «Советское военно-уголовное право. Общая часть. Учение о материальном и процессуальном военно-уголовном праве» (М–Л., 1928); «Что должен знать красноармеец о военном суде» (в соавт.) (М.–Л., 1928); «Марксизм и уголовное право» (Еженедельник советской юстиции. 1929. № 1); «Оборона СССР и советская юстиция» (Еженедельник советской юстиции. 1929. № 8); «Первая отдельная особая бригада им. Сталина. Под руководством ВКП(б)» (М., 1930); «По новому работать» (Советская юстиция. 1932. № 1); «Больше внимания юридическим курсам» (Советская юстиция. 1932. № 14); «Революционная законность и Красная Армия» (Советская юстиция. 1932. № 21); «Советский суд к 15 годовщине Октября» (Советская юстиция. 1932. № 33); «Рабочий вождь Красной Армии К. Е. Ворошилов» (М., 1932); «Проверка исполнения» (За социалистическую законность. 1934. № 6); «О взаимоотношениях прокурорских органов на местах» (За социалистическую законность. 1934. № 7). С. Н. Орловский был одним из первых правоведов, заложивших основы советского военного права и внесших ряд обоснованных предложений по совершенствованию системы как военного трибунала, так и военной прокуратуры. В частности, в ходе дискуссии о реформе военного судопроизводства в 1924 г. предложенная им форма военного судоустройства в значительной части была воплощена в Положении о военных трибуналах и военной прокуратуре, утвержденном постановлением ВЦИК и СНК СССР от 20 августа 1926 г. Он же был сторонником введения судебной статистики, способной давать полную картину о состоянии преступности в стране, ее доминирующих видах, о мотивах и причинах преступности. Им были сформулированы предложения о взаимоотношениях территориальных и специальных прокуратур, позволяющие достаточно тесно координировать их действия без вмешательства в оперативную работу специальных прокуратур. Ряд плодотворных положений и выводов содержался в его монографии «Советское военно-уголовное право». С. Н. Орловский был лишен присущего криминалистам того периода негативного отношения к принципам и положениям классической школы уголовного права, видел в них необходимые гарантии защиты прав личности от необоснованного привлечения к уголовной ответственности и потому весьма критически отнесся к проекту Уголовного кодекса Н. В. Крыленко, основанного на принципах социологической школы уголовного права Энрико Ферри. Принципиальные расхождения С. Н. Орловского с Н. В. Крыленко касались следующих вопросов. Н. В. Крыленко отвергал принцип эквивалентности наказания тяжести преступления как буржуазный и неприемлемый для советского государства. С. Н. Орловский, однако, не считал возможным отказываться от принципа соответствия наказания тяжести совершенного преступления, который был последовательно воплощен в действующем Уголовном кодексе и которого неукоснительно придерживалась судебная практика. Этот же принцип лежал в основе ряда документов, исходящих от Верховного Суда СССР и Наркомата юстиции РСФСР. По мнению С. Н. Орловского, нельзя устанавливать меры социальной защиты без учета социально-политической обстановки или степени распространенности соответствующего преступления. Допустим, писал он, что опасность преступлений настолько велика, что действительно должна влечь за собой применение расстрела к виновным лицам. Но обстановка может измениться, и тогда применение расстрела «будет не только нецелесообразно, но и прямо вредно». Если Н. В. Крыленко полагал, что общая превенция уголовной ответственности не играет никакой роли в борьбе с преступностью и что классовых врагов нужно только расстреливать, т.е. уничтожать физически, то С. Н. Орловский был уверен в том, что в средствах общей и частной превенции свое место занимает и устрашение. «Именно устрашение, а не уничтожение, ибо всякая мера социальной защиты имеет в той или иной степени за собой мотивационное воздействие. Иной раз нам не так важно физически уничтожить классового врага, сколько этим актом устрашить околовражескую прослойку». Предложенную Н. В. Крыленко классификацию преступлений на социально вредные, социально опасные и особо опасные С. Н. Орловский находил «чрезвычайно неясной и способной по- 558