* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

Б (79–135) Б в суде» (Еженедельник советской юстиции. 1928. № 17); «Методы ревизии и инструктажа низовой судебной сети» (Еженедельник советской юстиции. 1928. № 26); «Итоги конкурса на лучшую административно-правовую секцию губернского суда» (Еженедельник советской юстиции. 1928. № 48); «К предстоящему пересмотру УК» (Еженедельник советской юстиции. 1929. № 2); «Классовое усвоение советского законодательства» (Еженедельник советской юстиции. 1929. № 22); «Избирательные округа и участки по выборам в Верховный Совет СССР» (Л., 1937); «Кто имеет право выставлять кандидатуры в депутаты Верховного Совета СССР» (Л., 1937); «Советы депутатов трудящихся» (Л., 1937). Большая часть публикаций С. С. Болтинова посвящена актуальным вопросам уголовного права и процесса, решение которых рассматривалось в качестве необходимого условия приведения советского суда и прокуратуры в соответствие с решениями ХV съезда партии. Предпринял попытку обосновать полное соответствие марксизму «левацких» решений партии, требующий максимального упрощения судопроизводства и устранения из него всякого рода формальных процедур, якобы не характерных социалистическому государству и обществу. С. С. Болтинов признавал правомерность поставленной подобным образом задачи и вносит свои предложения относительно путей ее решения. Он, прежде всего, обращал внимание на необходимость перехода от формального толкования судьями советских законов к их классовому, «революционно-диалектическому методу толкования». «Давно пора, — считал он, — революционную ленинскую диалектику, которая применяется во всей нашей партийной работе, перенести в повседневную практическую работу органов юстиции». Между тем подобный призыв весьма далек от подлинных реалий как в исходной посылке, так и выводе. Процесс толкования норм права ни при каких условиях не мог быть диалектическим. По своей сути подобный познавательный акт относится к стадии эмпирического познания явления, которая не способна познать диалектику исследуемого. Для этого требуется более высокий уровень познания в форме восхождения от абстрактного к конкретному. Однако автор весьма своеобразно понимал диалектику и суть диалектического толкования права. Он предлагал сократить правовое регулирование и повысить в нем роль партийных директив, которые, согласно его позиции, всегда диалектичны. «Надо полагать, — писал С. С. Болтинов, — что взятый теперь курс на пересмотр основных кодексов под углом зрения их упрощения приведет нас к тому, что именно момент усвоения духа, а не буквы советских законов станет определяющим моментом во всей работе органов юстиции. И чем меньше будет всяких профессорских и непрофессорских толкований и комментариев, а больше всего будет уделяться внимание четкому изложению советских законов и усвоению директив партии и правительства работниками суда и прокуратуры, тем меньше будет случаев извращения органами юстиции политики партии». С. С. Болтинов явно переоценивает роль партийных директив в деятельности органов юстиции. Известно, что раскулачивание, а также массовый террор 30-х годов прошлого столетия проводился под руководством партии и только по ее директивам, вопреки действующим законам, отброшенным, как говорил тов. Сталин, «к чорту» А каковы результаты этих акций? К настоящему времени абсолютное большинство репрессированных признаны осужденными без всякой вины или при отсутствии в их деянии какого-либо преступления и реабилитированы посмертно. Следовательно, проблема законности состоит не столько в диалектическом классовом толковании, сколько в способности самих законов содержать право. Законы периода нэпа потому и стали тесны партии и советской власти, что содержали хотя и незначительные правовые гарантии личности от произвола государства. Желание лидеров партии упразднить эти гарантии, вернуться к карательной практике первых лет советской власти было подано на ХV Съезде партии как борьба с формальными и потому ненужными судебными процедурами. С. С. Болтинов в поисках теоретического обоснования данным субъективным и «левым» решениям партии вынужден был также высказывать субъективные оценки, плохо сообразуемые с реальными правовыми процессами, логикой научного познания и теоретическими основами права. Более плодотворными в научном отношении и полезными для судебно-прокурорской практики предстают работы С. С. Болтинова, посвященные решению конкретных вопросов организации и деятельности органов юстиции. Так, в целях борьбы с многочисленными неявками ответчиков в суд он справедливо полагал необходимым изменить ст. 100 ГПК РСФСР, предоставив суду право при неявке сторон без уважительной причины в первый раз прекращать дело 108