* Данный текст распознан в автоматическом режиме, поэтому может содержать ошибки

50 Князь ПЛАТОНЪ АЛЕКСАНДРОВИЧЪ ЗУБОВЪ, 1767—1822, треий сынъ Александра Николаевича Зубова отъ брака съ Елизаветой Васильевной Вороновой (см. т. I, № 115), родился 15 Ноября 17 67 года. Записанный въ детстве въ Семеновскш полкъ, онъ въ 1779 году перешелъ въ Конную гвард1Ю. Когда, 18 1юня 1789 года, произошел» разрыв» между Екатериной II и Динтрхевымъ-Мамоновымъ, Зубовъ, въ чине секундъ-ротмистра, командовалъ караулом» въ Щарскомъ Селе и, при содЬйствш графа Н. И. Салтыкова, сумЬлъ обратить на себя внимате Императрицы. Уже 21 1юня Зубовъ ,,въ вечеру былъ одинъ до 11 часовъ" у Екатерины, а 24 Ьоня Зубову было пожаловано 1?/?. руб. и перстень съ портретомъ; затЬмъ, въ короткое время онъ был» пожалован» въ полковники, Флигель-адъютанты, корнеты Кавадергардскаго корпуса, съ чином» генералъ-майора, и украшенъ орденами св. Анны и Александра Невскаго. Смерть Потемкина окончательно утвердила положеше Зубова. Онъ былъ назначен» шеФомъ Кавалергардскаго корпуса, генералъ-адъ-ютантомъ, генералъ-Фельдцейхмейстеромъ, Екатеринославскимъ и Таврпческимъ генералъ-губернаторомъ, начальникомъ Черноморскаго Флота; ему были пожалованы богатыя пментя въ Литве и Курляндги, всего до 50/т. душъ, ордена Владим1ра 1-й ст. и св. Андрея; Рпмскш Императоръ возвел» его сначала (1795 г.) въ графское, а затем» (1796 г.) въ княжеское достоинство, съ титулом» светлости. Павел» I, въ начале щадившш падшаго Фаворита, уже 6 Декабря 1796 г. выслал» его за границу. Возвращенный въ Петербургь въ конце 1800 г., по предложешю Палена, н назначенный шефом» Кадетскаго корпуса, князь Зубовъ принимал» деятельное учасие въ событш 11 Марта 1801 года. Подобно другимъ заговорщикам», князь Зубовъ не пользовался потомъ никаким» значешем». Онъ умерь 7 Апреля 1822 г. въ своемъ Курляндском» замке Руэнталь и погребен» въ CeprieBOU пустыни. Отъ брака съ Теклой Игнатьевной Валентинович», заключеннаго имъ менее чемъ за годъ до смерти, онъ имелъ дочь Александру, умершую в» младенчестве. Кроме того, онъ имелъ много побочных» детей. Современники признавали Зубова чедовекоиъ „ужа. недалека го". Это какъ нельзя более подтверждают^ его дикхе проекты: то завоевания Константинополя флотокь, под» командой самой почти семидесятилетней Императрицы, то включешя въ пределы Россш Берлина и Вены и созданхя въ Европе новыхъ государств», какихъ-то Австразхй и Нейстрш, назвался которых», очевидно, изъ учебника средней исторш засели въ его слабой голове. Глупость Зубова не исключала въ ненъ значительной доли коварства. Онъ искусно подделался къ Салтыкову, ловко селъ на место Мамонова и сумел» убедить Екатерину въ своемъ „прхятномъ умоначертанхи", а главное въ томъ, что онъ, не шутя, вдюбленъ в» нее, какъ въ женщину, сохранившую въ 60 летъ все прелести юности. При Екатерине онъ ратовал» против» „ужасов»" революцш, а въ 1801 году „ходил» съ конституц1ей въ кармане". Какъ только Зубовъ чувствовалъ себя „крепкимъ", угодливость его сменялась чванством», наглостью и неблагодарностью. Онъ былъ трус» и скаред»; онъ заставлялъ питаться „мхрскимъ подаяшемъ" свонхъ крестьянъ и, несмотря на свой светлейшш титулъ, велъ яшзнь барышника, скитаясь по ярмаркам» въ компании: „жндовъ" и комиссюнеров». Какъ „скупой рыцарь", онъ спускался въ подвалы своего замка въ Янишкахъ и .любовался свошш сокровищами. Справедливость требуетъ признать, что нравственное падете Зубова въ значительной степени зависело отъ обстановки развращеннаго Двора Екатерины II. Сделавшись „уннверсальнымъ министромъ", Зубовъ виделъ, какъ „все ползало у нохъ его"; у него заискивали внуки Императрицы; знаменитый герой Задунайскхй восхвалялъ его въ ппсьмахъ, Державинъ—въ стнхахъ, будущш князь Смоленскш готовилъ ему утреннхй кофе, а известный спецхалистъ по артиллерш, Н. И. Мелиссино, почтительно цЬловалъ его руку, „Случай" Зубова былъ лучхиим» аповеозом» иозорнейшаго Фаворитизма, составлявшаго язву всех» женских» правдешй XYIII века. Возвеличеше этого ничтожества тЬм» более поразительно, что онъ былъ поднять на недосягаемую высоту не Анной или Елисаветой, а другомъ фнлософовъ---- Впрочемъ, Екатерина, по обычаю всехъ старыхъ женщин», ФальсиФицпровала материнскую нежность на почве совсем» иного чувства н расхваливала своего „noiraud", какъ „un enfant fort aimable", наивно думая уверпть весь светъ въ томъ, что она „п государству делает» немалую пользу, воспитывая молодых» людей", подобных» Зубову. (Съ портрета Аампи, 1802 г.; собственность Великаго Князя Николая Михаиловича.)